Челябинский активист: "Меня поддержали все арестованные"

30 мая вышел на свободу после 25 суток ареста Борис Золотаревский - студент Южно-уральского университета, активист движения "СтопГОК". На выходе его снова задержали, а затем отпустили. Борис рассказал, как к нему относились другие задержанные, и возможно ли в условиях изолятора продолжать активистскую работу.

- Борис, что у вас со связью?

- Думаю, меня слушает не один отдел центра "Э". Ну вот, например, когда я по телефону попросил принести мне в спецприемник ножницы, начальник спецприемника стал категорически возражать против этого... А откуда он узнал о ножницах, если не из подслушанного телефонного разговора?..

- Как прошли эти 25 суток?

- Я ни на минуту не "выпадал" из общественной жизни. Постоянно был в курсе всех новостей и очень активно составлял планы наших дальнейших действий, которые мы теперь будем реализовывать.

- Какие соседи у вас были?

- Контингент в спецприемнике, конечно, специфический. Я сидел сначала с лицом без определенного места жительства, потом с наркозависимым. Многие там сидят по каким-то мелким нарушениям - выпил за рулем, не заплатил штраф... "Политический" был я один. Когда меня выводили на прогулку, мы немного общались с другими арестантами. Все очень удивлялись моему сроку ареста - 25 суток, спрашивали: почему, за что? Им было интересно. Я рассказывал о движении "СтопГОК", о штабе Навального. И все арестанты меня поддерживали. Они сошлись в едином мнении, что главная проблема Челябинска - это экология.

- Я слышала, во время ареста вы объявляли голодовку?

- Да. Дело в том, что в спецприемнике по закону должны соблюдаться определенные условия. Должна быть регулярная уборка, смена постельного белья, туалетная бумага, зубные щетки, чашки, столовые приборы и так далее. По факту ничего этого не было. В камере у нас была грязь, никто не убирался, ни разу за эти 25 суток не менялось белье, продавленные матрасы, на которых невозможно спать, сломанный душ, нет туалетной бумаги, паутина по углам... Я хотел сам убраться, но на весь спецприемник была всего одна щетка в непригодном состоянии.

Я написал заявление в прокуратуру по всем этим фактам. Другие арестованные добавили в нее свои дополнения. Со всеми этими требованиями я объявил голодовку. Руководство спецприемника очень перепугалось - и еще до прокурорской проверки стало наводить порядок. Почти все исправили - поменяли матрасы, принесли туалетную бумагу, провели уборку... Но остались еще некоторые недочеты, которые были зафиксированы во время прокурорской проверки. Мне очень понравилось, как четко работает прокурор.

Но после этого пришли "правозащитники" Челябинской ОНК, которые произвели на меня совсем другое впечатление. Я им говорю про грязь, про текущий душ, про поломанную кровать, - а они меня расспрашивают про Навального, про политическую деятельность. Мол, зачем ты этим занимаешься и других втягиваешь - учись лучше... И вообще они были как будто бы заодно с начальником спецприемника. Потом написали в отчете какую-то чушь - что якобы у меня в тумбочке лежат 30 килограммов еды.

- Когда вы закончили голодовку?

- На третий день. Я себя плохо почувствовал - давление резко упало, в глазах стало темнеть... И я решил, что больше пользы от меня будет, если я не причиню серьезного вреда своему здоровью.

- Что за странная история с вашим задержанием и обыском квартиры сразу после выхода на свободу?

- Обыски проводились у моих родственников - и нашли якобы какую-то литературу. Я, честно говоря, до конца не разобрался в этой истории. Мою квартиру тоже обыскали, но ничего там не нашли, кроме агитации Навального. Ее забрали.

Меня вызвали к следователю и заявили, что я подозреваемый в организации каких-то хулиганских действий на акции 5 мая, и мне грозит до семи лет лишения свободы. Заведено уголовное дело.

- В чем заключалось хулиганство?

- Якобы кто-то выкрикивал на акции "Путин, уходи, Дубровский, уходи!" А я это все организовал. Просто смешно...

- И что теперь?

- Они, наверное, хотят нас запугать, но не получится. Сегодня мы собирались в штабе и обсуждали дальнейшие действия по борьбе с Томинским ГОКом и с губернатором Борисом Дубровским. Мы не отступим.

Фото